|
ИВАН ТУРГЕНЕВ И… «СНЕЖНАЯ ЖЕНЩИНА»
|
|
Андрей ХОТЕНОВ
|
|
|
|
Как-то в архивах нашего знаменитого классика Ивана Сергеевича Тургенева литературоведы обнаружили загадочный документ. Назвать его документом, пожалуй, можно было с большой натяжкой, ведь речь шла об обычной бумажной салфетке. Однако уж такова судьба наследия знаменитостей: все, на чем они изволили написать хотя бы пару слов, со временем переходит в разряд очень важных, порой весьма дорогостоящих, документов. Итак, обыкновенная бумажная салфетка приобрела статус документа, потому что на ней рукой Тургенева было написано всего несколько, на первый взгляд, очень странных слов: «ужас… обезьяна… все озеро… визжало… заросли».
|
|
|
|
Очень страшная история
|
|
|
|
Привязать эти слова к каким-либо произведениям великого писателя не удалось. Предположили, что Иван Сергеевич мог записать на салфетке замысел нереализованного впоследствии произведения или просто машинально отметил ключевые слова из рассказа какого-то собеседника, с которым разделял трапезу.
|
|
|
|
Возможно, тайна салфетки так бы и осталась нераскрытой, но тут на помощь литературоведам пришел знаменитый классик французской литературы Ги де Мопассан.
|
|
|
|
Оказалось, что в беседе с ним и с не менее известным классиком Гюставом Флобером русский писатель поведал им очень страшную и загадочную историю. Их разговор как раз касался природы ужасного и рассказ Тургенева стал прекрасной иллюстрацией того, как страх способен ввергнуть человека в самое настоящие безумие. Сначала Иван Сергеевич как-то долго подбирал слова, мялся, но потом разгорячился, раскраснелся, глаза заблестели, а его рассказ обрушился на слушателей бурным потоком. Было видно, что он рассказывает эту историю впервые, что пережитый в тот давний летний день ужас до сих пор засел где-то глубоко у него внутри и не дает ему покоя.
|
|
|
|
Когда Тургенев внезапно прервал свой рассказ, его собеседники попробовали уточнить какие-то детали, но Иван Сергеевич наотрез отказался продолжить разговор на эту тему. Он выглядел подавленным и, казалось, жалел, что так неожиданно для себя вдруг проговорился… Мопассан записал рассказ Тургенева и назвал его «Ужас». Вот эта короткая, но весьма примечательная история:
|
|
|
|
«В молодые годы Тургенев как-то был на охоте в русском лесу. К вечеру вышел он на берег тихой и живописной речушки, струившейся под ветвями деревьев. По берегам росли травы, вода была чиста и глубока. После тяжелого дня охотнику захотелось искупаться. Он плавал великолепно, поэтому без опаски отдался воде. Неожиданно кто-то тронул его за плечо. По ощущениям это было именно прикосновение чьей-то руки, а не ветви дерева или стебля травы. Он обернулся и… увидел чудовище, разглядывающее его с явным любопытством. В чудовище угадывалась обезьяна и женщина одновременно. Широкое плоское лицо покрывали морщины, существо смеялось и строило гримасы. На груди угадывались две выпуклости, как у женщин, длинные рыжие волосы или шерсть покрывали все тело, на голове волос было больше. Будучи высокого роста, Тургенев сразу заметил значительную высоту существа.
|
|
|
|
Он почувствовал, что страх вмиг охватил его, начала бить дрожь. Неведомая сила подняла Тургенева и понесла прочь. Он с небывалой скоростью плыл, но чудовище не отставало. При этом радостно визжало и, похоже было, заигрывало. Касалось шеи, спины, ног. Наконец берег. Молодой человек, ведомый страхом, бросился бежать, забыв об одежде и охотничьем снаряжении. Существо двигалось вслед, повизгивая и изредка касаясь рукой Тургенева. Он, видимо, что-то кричал, потому что навстречу выбежал мальчик-пастух с кнутом в руках. Удивительно, но чудовище его не испугало. Мальчик ударами кнута отогнал существо, которое с криками скрылось в лесу. Только теперь Тургенев смог лучше разглядеть чудовище. Оно походило на самку огромной обезьяны, более близкой человеку, чем горилла».
|
|
|
|
Как все было на самом деле
|
|
|
|
Вот такая удивительная история, еще раз доказывающая, что снежный человек — это не выдумка фантазеров, не галлюцинация, а совершенно реальное существо, живущее рядом с нами. Почему же Тургенев практически скрыл это происшествие от широкой общественности, не включил столь занятную историю в свои знаменитые «Записки охотника»?
|
|
|
|
Мне кажется, ответ на этот вопрос, в какой-то мере, можно найти в другом документе — одном из писем его друга и партнера по охоте Ильи Буткова. В нем он написал: «Сегодня милый Иван Сергеевич рассказал прелюбопытнейшую историю, случившуюся с ним этим летом. Бродил он целый день с ружьем, забрел в болото. Местность незнакомая, решил передохнуть и искать дорогу. Вдруг кто-то за плечо его тронул. Оборачивается, а перед ним страшилище какое-то: под два метра ростом, лапищи длинные, почти до земли, все в волосах, глаза маленькие, черные и как будто улыбается, кажется, женская особь. От такого ужаса побежал Иван, не разбирая дороги, чудом выбрался из болота, перед ним — озеро. Плавал Тургенев хорошо, решил в воде от чудища скрыться. Скинул сапоги — и в воду, но чудище плыло еще быстрее и с радостным визгом то и дело касалось его спины, шеи, ног. Выбрался Иван Сергеевич на берег, слышит — недалеко коровы мычат, значит, деревня близко. Стал кричать что есть силы, на крик прибежал пастушок и ну стегать чудище кнутом. Существо со страшными криками убежало прочь, помогая себе одной рукой…»
|
|
|
|
Надеюсь, вы заметили разницу между историей, записанной со слов Тургенева и опубликованной Мопассаном, и вариантом Буткова. Нет, не зря перед началом своего рассказа Флоберу и Мопассану Иван Сергеевич мялся и долго подбирал слова — ему пришлось сходу придумать, как преподнести эту историю, чтобы в глазах собеседников не выглядеть последним трусом. Одно дело, когда чудовище застало тебя врасплох в воде голым и безоружным, совсем другое, когда ты бросаешь ружье и в ужасе несешься прочь, не сделав даже попытки либо напугать выстрелом зверя, который, кстати, не проявляет признаков агрессивности, либо просто пристрелить его.
|
|
|
|
Куда уж помещать эту историю в «Записки охотника», пришлось либо полностью видоизменять ее, проще сказать — соврать, либо выставить себя на посмешище. В свете наверняка бы говорили: «Ну, батенька, Тургенев и учудил: ладно бы от медведя драпанул, а то — от какой-то бабы-обезьяны…»
|
|
|
|
Увидеть снежного человека и… умереть
|
|
|
|
Кстати, у того же Буткова отмечено, что повстречать снежного человека в окрестностях имения Спасское-Лутовиново довелось не только Тургеневу. Крестьяне видели его не раз. Один из очевидцев из деревни Тихоновка, собирая в кустах малину, нос к носу столкнулся с лохматым гигантом. Несколько секунд они молча глядели друг на друга, затем человек, преодолев оторопь, душераздирающе закричал, да так, что его родные, собиравшие ягоды неподалеку, насмерть перепугались только от одного крика. С трудом рассказав о встрече с чудовищем, крестьянин занемог и, проболев несколько месяцев, скончался. Когда его хоронили, от него уже остались лишь кожа да кости.
|
|
|
|
Хотя Тургенев, наверное, постарался забыть о своей встрече с монстром, не исключаю, что до конца жизни его мучил вопрос: почему он — заядлый охотник, вооруженный, сильный и рослый мужчина (его рост был 192 см) — перепугался до такой степени, а простой мальчишка-пастушок одним кнутом прогнал чудовище?
|
|
|
|
Невдомек было писателю, что повстречал он не просто большую обезьяну, а снежного человека, отличающегося от обычных животных сильно развитыми паранормальными способностями.
|
|
|
|
Писателю повезло, что «снежная женщина», движимая, скорее всего, любопытством, а может быть, и поиском самца, сама на него вышла. Случаи, когда человек случайно натыкался на снежного человека и заставал его врасплох, очень часто заканчивались весьма плачевно. То ли от испуга, то ли намеренно в качестве самообороны реликтовый гоминоид нередко посылал своему цивилизованному родственнику такой сильный негативный биоэнергетический импульс, что человек в лучшем случае долго болел, а то и умирал (вспомним крестьянина из деревни Тихоновка). Как и все творческие люди, Тургенев обладал более тонким восприятием и, оказавшись в непосредственной близости от снежной «красотки», не мог не почувствовать ее чуждую человеку сильнейшую энергетику. Видимо, это, в сочетании с неожиданностью и полной аномальностью самой встречи, и привело писателя к самому настоящему приступу безумного страха.
|
|
|
|
Аномальные новости 30,2009
|
